Что такое воцерковленность?
По данным опроса, проведённого Всероссийским центром изучения общественного мнения, примерно 75% населения России считает себя православными, но из них крещены только 84%, в общих чертах знакомы с содержанием Священного писания 54%, посещают храм 17%, соблюдают посты и религиозные праздники 11%, исповедуются и причащаются 8%, носят нательные кресты 3%.
Словом, прибегая к актуальной терминологии, «переаттестацию» прошли бы не многие. Но в чём же причины такой беспечности?
В житейском плане мы все понимаем, что нужно соответствовать своему званию, доказывать состоятельность. Не случайно при приёме на ответственную работу требуют резюме. И всякий трезвомыслящий человек старается это резюме наполнить реальным, выигрышным для себя содержанием, особенно важным в условиях рыночной экономики и конкуренции. Цена вопроса высока – жизнь земная, достаток и благополучие семьи, стабильность и благоденствие.
А теперь представьте, что приходит устраиваться, ну, скажем, архитектором этакий разболтай в помятом костюме, небритый. И на вопрос о его резюме отвечает с ухмылкой: «Да на что оно вам? Какая разница… Просто я когда-то в детстве любил складывать кубики и у меня получалось…. вот я и подумал: может, мне в архитекторы податься?»
Комментарии, как говорится, излишни.
Если так важно соответствовать профессиональным требованиям, если мы столько уделяем внимания своей работе, понимая, что от этого зависит наша земная жизнь, то как же истово мы должны стараться соответствовать своему званию христианина, если цена этого вопроса – вечная жизнь!
Почему-то многим кажется, что духовная жизнь – это только метафора, что-то само собой разумеющееся и туманное, некое естественное продолжение обычной, земной жизни. Что нет в этой духовной жизни ни особых задач, ни правил, ни требований. Однако это не так.
Для беспечности, для мнения о том, что спасение происходит само собой, естественным образом у нас нет никаких оснований. Более того, апостол Петр говорит: «Если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный где явится?» (1 Пет. 4, 18).
Духовная жизнь созидается в нас благодатью Духа Святого при нашем добром расположении и усердии в соблюдении Божьих Заповедей. Конечно, Дух дышит где хочет (Ин. 3, 8). И в людях далёких от Церкви действует Дух Божий, призывая человека к покаянию и святости. Но, кроме этой «предваряющей» благодати, существует особая духовная жизнь, путь сознательного и постепенного восхождения к Богу, и этот путь возможен только в Церкви. Больше того, Церковь и создана Господом для нас – людей, для нашего спасения.
Пренебрежение благодатным опытом Церкви – это не только грех, но и роковая ошибка, гибельная для самого человека. Господь говорит, что «если кто Церкви не послушает, да будет он тебе как язычник и мытарь» (Мф. 18, 17). Так условно названы люди, находящееся в крайней духовной опасности. Не отверженные, но сами отвергающие истину, не проклятые, но проклинающие себя своим пренебрежением к Церкви Божьей.
Вот почему с понятием духовной жизни неразрывно связано понятие воцерковлённости, то есть соответствие тем внешним и внутренним требованиям, которые позволяют нам не только называться, но и быть христианами.
Церковь – это Тело Христово, непостижимое и таинственное продолжение, распространение Господа во времени, пространстве и в вечности… Тут великая тайна! Мы все, православные, хотя и части от целого, но части полновластные, разумные и свободные, вот почему ещё Церковь в целокупности своей именуют Невестой Христовой! Что может быть теснее и вместе с тем свободнее, чем единство жениха и невесты, связанных взаимной любовью.
Но в обычном, житейском смысле, между женихом и невестой ещё присутствует чувственность, то, что греки именуют эросом. В жизни же духовной действует любовь иная, высшая. Греки вообще хитрецы премудрые, у них ведь для каждого оттенка любви есть своё слово, и высшее из них – чистейшая агапа – означает Божественную любовь Высшего Жениха – Христа и Его Божественной Невесты – Церкви. И это единство так неразрывно и всеобъемлюще, что Церковь действительно есть Тело Христово, а Господь, если так можно сказать, – Душа Церкви, её Жизнь.
Больше того, Тело Христово созидается и по сей день обретением, приобщением к высшей жизни новых и новых душ. Такова теснота общения, единство нерасторжимое в Духе, которое Бог благоволил нам даровать… и если бы мы только понимали величие и высоту этого единства!
Ту благодать, ту святость, которая даётся человеку при крещении как талант, нам всем надлежит умножить, подвизаясь законно, то есть не так, как нам кажется правильно и хорошо, а как учит Церковь. Апостол Павел так и говорит: «Если же кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться» (2 Тим. 2, 5).
Святитель Иннокентий (Борисов) поясняет: «Подвизается не законно тот, кто не хочет подвизаться, как велит Господь. Как узаконила Святая Церковь, как определили и показали своим примером святые отцы». То есть нам нужно не доверять своим представлениям и фантазиям о духовной жизни, а сердцем, душой вникать, вслушиваться в дыхание Духа Святого, животворящего Церковь, действовать в полном согласии и единстве с ней.
Да, можно посещать храм, исповедоваться и причащаться формально и не жить духовной жизнью. Это так. Больше того, можно за внешним соблюдением церковных обрядов утратить живое общение с Богом и перестать быть членом Церкви. Но также верно и то, что нельзя пренебрегать исполнением Заповедей, посещением храма, исповедью, причастием и думать, что ты живёшь духовной жизнью, потому что церковная жизнь – это единственно возможный путь воссоединения человека с Богом.
Но почему же то, что мы обыкновенно называем Церковью, столь очевидно несовершенно?!
Дело в том, что Церковь представляется многим не тем, чем является на самом деле. Если можно так сказать, вокруг Церкви Христовой мы строим какую-то иную, «ветхую» церковь, по образу ветхого, падшего человека и так «преуспеваем» в этом занятии, что подлинную Церковь разглядеть бывает совсем непросто.
Вот что об этом говорит владыка Антоний Сурожский: «Мы исповедуем Церковь одну, а создаём и живём в другой. Эмпирическая церковь, церковь в которой мы фактически живём и действуем, страшно не похожа на ту Церковь, которую мы исповедуем».
Церковь подлинная, святая скрыта за внешней деятельностью несчастных и грешных людей, недостатки и немощи которых так очевидны. Но та же Церковь пребывает в тех же несчастных людях, в тайниках их страдающих и кающихся душ, в тайниках, освящённых милующим светом. И каждому, хотящему быть членом Церкви, раньше или позже предстоит осознать в себе эту антиномию – очевидное греховное несовершенство и покаянную причастность Божественной благодати. В этой сокровенности, если угодно, одна из тайн Церкви.
Вспомните, именно святость, сияние славы Господней, Его любовь несказанную, тишину мы находим изначально в Церкви, потому и тянемся к ней, но потом это сияние как бы отступает, и вот тогда-то мы видим всю ту грязь и ужас, которые сами-то и создали страстями своими, греховной жизнью. И вот здесь самое главное не забыть ту Церковь, а точнее сказать, ту любовь живую, которую мы в Церкви вначале увидели Духом.
Дело всё только в нас, в слепоте нашей, в неумении вспомнить и рассмотреть то, что видели мы вначале. А увидеть надо, и не только увидеть, а отыскать, обрести, сродниться. И пусть это мучительно и больно порой, но без труда, без опыта преодоления своей слепоты, не может быть единения с Богом, без которого жизнь бессмысленна и пуста.
И вот ещё что важно. Мы всё какой-то правды, справедливости ищем, любви, пожалуй. Но ищем-то из своей же болезни, потому что сами больны и взгляд наш горячечный, замутнённый. А Господь всех нас, больных и зачумлённых, страшных в падениях и грехах, но и кающихся любит одинаково, потому что видит в нас тот добрый залог, те усилия, падения и ошибки, но и слёзы сокровенные, живые, которые делают нас причастниками Его жизни, Его святости, и которые мы сами видим и знаем в себе.
Знаем, помним и верим, что Господь это малое добро тоже в нас видит и знает, и милует, и жалеет, покрывая наши грехи любовью. Но почему же мы другим в этой жалости так легко отказываем, почему видим их только жестоким, суровым взглядом, да ещё и, страшно сказать, определяющим?! Вы понимаете, вот таким-то видится нам человек, и видение наше становится приговором, костенеет со временем. Слепцы, слепцы мы и в этом главная наша беда!
Пока не поверим в святость других, пусть в перспективе, как в возможность реальную, пока не почувствуем её живо – и сами не станем причастниками благодати. Потому, что надо нам усвоить себе взгляд Христов, дух Его, а без этого всё – мука одна безысходная и слепая.
Воцерковление – это труд преодоления препятствий, путешествие к Богу, совершаемое зачастую не благодаря, а вопреки обстоятельствам. Это сознательная и мучительная борьба со своими грехами, терпеливое восхождение к высшей Цели, достойной всех трудов и усилий.
Господь учит нас искать Царствие Божие, то есть оно не явлено, скрыто от нас и нужно приложить немало терпения и труда, чтобы это сокровище обрести, открыть для себя и усвоить. Но Царствие Божье – это не что-то, что будет потом, когда-нибудь, после смерти. Царствие Божие – это состояние духа, которое делает человека причастником жизни Бога уже здесь, в земной жизни. «
Царствие Божье не пища и не питие», – говорит Апостол Павел. То есть не то, что относится к плотской, чувственной жизни. – «Но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14, 17). Это очень важные слова! Когда человек начинает сознательно жить по правде Божией, жить полноценной церковной жизнью, он обретает мир с Богом, с людьми, с собственной совестью, и из этого мира рождается совершенно необъяснимое чувство радости о Духе Святом. Вот эта радость и есть преддверие той совершенной радости, к которой всех нас призывает Господь.
Священник Димитрий Шишкин
Назад к списку